Торопит утро. Но луна полна
На беспросветном стылом небосклоне.
В налитой платиной большой короне
Глядит открыто хищно в пол окна.

Еще она подвинется чуть-чуть,
И Близнецов надменно покидая,
В созвездье Рака властно восседая,
Нимало не закроется, отнюдь.

Пронзительно оглядывает тьму
Прицельно-гипнотическое дуло.
Как будто ненасытная акула
Обед желудку ищет своему.

И ядом разливается тоска,
Терзая душу горько, властно, пылко.
И бьётся птицей трепетная жилка
Разламывая череп у виска.

Бредёт одиноко гуляющей кошкой,
Следы заметая хвостом.
Конечно, голодная, злая немножко,
И мысли все только о том.
На выплывший месяц покосится глазом,
Завыла б, коль волком была б.
На вздох ветерка подбираются сразу
Пружины могучие лап.
В предутреннем сумраке будет охота.
Остынет лишь ночи зола –
Под ивы на дно потаённого грота
Пантера притащит козла.
Потом в исступлении тушу терзая,
И нервы сгибая в дугу,
Она зарычит, будто вызов бросая
Безвестному злому врагу.
Но выстрел – не враг, а шакал трусоватый –
Не стоит он гнева её.
Рассвет будет плакать слезами заката,
И чистить охотник ружьё.

Детские несчастья.

Мечту я лелеяла, стоя в углу,
Наказана, к радости братца,
В леса убежать по росе по утру,
И круглой сироткой остаться.
Моё путешествие виделось мне
В оранжевом солнечном счастье,
Хотя в это время упорно в окне
Злым облаком лило ненастье…
Я папе сказала: «Чтоб вас крокодил
В траве возле лавки вчера проглотил»…